Теперь стоит поговорить о причинах роста веса.
Пока в них не разберёшься, и с места не сдвинешься.
1.Внешние факторы — приведшие к сбою. Я бы их назвала не причинами, а поводом, кот. дал активный толчок для нарушения обмена.
Для меня это была борьба за жизнь в 36 лет после Чернобыля, когда попала с отёками в реанимацию и вопрос стоял — жить или нет. Кольнули «Кеналог» — гормональный препарат. В течение месяца в больнице на строжайшей диете я прибавила 17 кг.
НО, если вспомнить более ранние времена то и там были вспышки тела на попытки располнеть. Хотя я до 36 лет танцевала и фигурка была точёная.
2. Причины внутренние, психологические, наверно, важнее. А вот тут… оооо!!! Тут разгул полный. Причин было более, чем достаточно! Полнота — это же защитная реакция. Для женщин особенно остро это ощущается и именно в районе живота и бёдер.
И прежде всего — это неудовлетворённость и стрессы в личной жизни. Их по жизни у меня тоже более, чем достаточно.

Я активно на диетах, да и просто так разбиралась с этими вопросами и открытия были неожиданные и потрясающие: сложнейшие хитросплетения психологии, кот. либо замазывали проблему, либо искали «псевдо-объяснение» и оправдание себе.

Вот только крохотная тем, кот. выползли при отработки (для примера):
— Моя внешность была привлекательна для мужчин, но только, как потребление. А я была очень сложной и ранимой натурой. Хотелось, чтобы кто-то разглядел именно душу. Полнота — разрушает внешнюю красоту и появляется надежда и даже своего рода вызов мужчинам, тест на их качественность человеческую — а вот слабО МЕНЯ разглядеть и полюбить за этим барьером «не красоты»?
— Когда никто не «разглядел», как мне показалось, то произошло «оборотничество — оправдание ситуации»: «Я некрасиваяч, а природа мужчин такова, что они реагируют именно на красоту (и это естественно), значит их не внимание объясняется только внешним видом. Они не могут пройти через этот барьер. А в полноте виноват „Кеналог“ и я тут ни причём. Такова моя судьба… смирение
— Человеку надо быть нужным кому-то, особенно, если он внутренне одинок. А я была одинока внутренне по жизни с раннего детства. И вот тут появилась работа, где я была самая старшая и выше других по положению. А так как это была система псих.обучения, то, естественно, люди вытаскивали из себя свою боль. А куда, кому её доверишь? Только мамке или старшему более опытному. Как то мне на попытку похудеть было сказано: „Нет, мы не хотим. Мы тебя не представляем худой и КУДА мы будем плакать?“ Даже прозвище у меня было „Печка“ — такая большая тёплая и приветливая, всех обогревающая. Мне это нравилось и в какой-то степени компенсировало внутреннюю неудовлетворённость и недовольство собой.
К тому же образ мамки компенсировал мою проблему бездетности. Кстати она из причин торчащего живота — это желание по жизни быть беременной.
— Память маминых рассказов о блокаде и свой опыт голодных обмороков в трудные моменты моей жизни.

Вот только совсем малая толика того, что я нашла. И, конечно, тревога за будущее, потери близких — заедание проблемы и маленькие „радости“, кот. давала еда.
А затем этот тип питания перешёл в привычку. Еда — то же действие как и у курения и наркотика.